Статья посвящена исследованию роли коррупции и коррупционного следа в формировании вербовочной уязвимости лиц, находящихся в фокусе современных информационных операций. Современные информационные операции — это не пиар-кампании, а оперативные комбинации иностранных спецслужб на каналах открытых телекоммуникационных сетей, в основе которых лежат методы классической оперативной и агентурной деятельности. Коррупция используется организаторами информационных операций прежде всего в интересах организации вербовочных подходов к объекту операции, результатом которых становится склонение объекта к конфиденциальному сотрудничеству (вербовка) на зависимости. Коррупция используется одновременно и как фактор, создающий вербовочную уязвимость объекта информационной операции (если он уже замешан в коррупционных схемах), и как инструмент создания такой уязвимости (путем вовлечения объекта операции в коррупционные схемы с целью формирования и документирования его индивидуального коррупционного следа). В новейшей практике имеются примеры информационных операций, полностью построенных на коррупции и полученных на ее основе компрометирующих материалах: это так называемые Панамское досье 2015—2016 гг. и Досье Пандоры 2021 г. В данных операциях объектом оперативных игр иностранных спецслужб становились чиновники, имевшие личные счета в панамских офшорах, операции по которым, попавшие в публичный доступ, и стали причиной серии резонансных скандалов. В этих случаях коррупционный след у данных лиц уже был, и его оставалось только придать огласке (вбрасывая компрометирующие материалы небольшими порциями и через определенные промежутки времени). Фактор коррупции встречается и в других информационных операциях, таких как допинговый скандал с WADA, или на втором этапе так называемого дела Скрипалей.